То, что не забыто, как восторг момента, Или воспоминания о первой варке амурской целлюлозы

вести монтаж корпуса кислотно-варочного цеха, в котором предстояло установить восемь

котлов 26-метровой высоты. Они вертикально возвышались на бетонных основаниях,

усиленных мощными металлоконструкциями. К котлам подводились системы снабжения –

трубопроводы.

На устранение выявленных перекосов собирали бригаду, и меня в нее тоже записали –

рубить бетон отбойными молотками. Тогда мне довелось поговорить с главным инженером

УНР-858 Геннадием Бусыгиным. Он имел удрученный вид. На мой вопрос, как могли допустить

такй большой – полутораметровый перекос при заливке фундаментов, Бусыгин ответил, мол,

мастера поверили геодезистам и просмотрели. Год назад в лето забетонировали фундаменты,

бетон отстоялся, закаменел. «Устранение допущенного брака обойдется мне дорого и потребует

немало бессонных ночей», – сказал он.

Неожиданно из Москвы приехал председатель приемочной комиссии по вводу ЦКК Афанасий Сильченко, специалист по производству целлюлозы. Его привел на строящийся варочный цех начальник УНР-858 Федор Коренман. Сильченко поздоровался с рабочими, занимавшимися устранением допущенного брака, к тому времени он уже был осведомлен о произошедшем. Обратившись ко всем, он спокойно пояснил:

– Вот, Федор Ефимович знает о том, что в сентябре, а возможно, и в конце августа намечено провести первую пробную варку амурской целлюлозы, а сегодня конец апреля. Времени у нас остается немного, а варочного цеха еще нет. Будем надеяться, что к тому времени вы поставите фундаменты. В строительных работах чего только не бывает. Главное – больше не допускать таких ошибок. И наша задача – первую варку амурской целлюлозы провести в намеченное время. Я приехал, чтобы вам сказать об этом и пожелать успехов в работе.

Сказав все это, Сильченко бросил дружеский взгляд на Федора Ефимовича. В нем не чувствовалось никакой нервозности и нажима.

В то время в газетах писали только об успешном продвижении строительства, а о том, что на разных объектах допускался брак, умалчивалось, потому что Амурск был объявлен Всесоюзной ударной стройкой.

Вместе с бригадой мне довелось целый месяц заниматься устранением допущенного брака при строительстве кислотно-варочного цеха ЦКК. Было это весной 1967 года. Прораб А.П. Винокуров тогда получил ответственное задание устранить все перекосы в фундаментах варочного цеха, выполнить монтаж колонн и всего каркаса корпуса, подкрановых ригелей стен всего цеха, высота которого равнялась 43 метрам, с бетонными плитами перекрытий.

Была организована бригада, она получила задание вырубить 26 кубометров схваченного бетона с арматурными узлами. В эту бригаду посчастливилось войти и мне. Дали нам два компрессора, 6 отбойных молотков. Бригаду возглавил знаменитый первостроитель Амурска Михаил Север.

Пришел начальник УНР-858 Федор Ефимович Коренман с прорабом А.П. Винокуровым.

– Понимаю, что быстро вырубить застывший бетон этих неблагополучных фундаментов не получится. Тут нужно всей бригаде проявить упорство в работе. Рубите! Я надеюсь на вас и на вашего бригадира, – доходчиво объяснил Коренман суть задания нашей бригаде, а она состояла из 12 человек. А.П. Винокуров напомнил о технике безопасности и подал команду компрессорщицам:

– Девчата, запускайте моторы!

Ребята начали растягивать шланги, готовить к работе отбойные молотки. Но тут же возникло новое решение: кто желает работать во вторую смену? 6 человек могут идти домой отдыхать, а к пяти вечера чтобы пришли на смену. Ребята согласились. Север назначил звеньевым Петра Глухова, велел работать на совесть, долго не засиживаться на перекурах. Предупредил, что начальник управления в пять часов вечера придет посмотреть, как поработала первая смена бетоннобойщиков.

В фундаментах оказался очень прочный бетон, марки 500, он оказал упорное сопротивление. За весь день бригада нарубила всего четыре тачки отвала, при этом поломали пять пик. Компрессорщицы забеспокоились, где брать новые пики? Вызвали механика, он привез на замену 10 пик к отбойным молоткам. Прораб Винокуров предложил нагревать бетон древесным углем от костров. Это помогло, бетон от высокой температуры стал трескаться и легче поддаваться отбойным молоткам, а главное – не стали ломаться пики. Работа пошла успешней.

Начальство, конечно, не забывало про варочный цех, так как надо было не только переломить упорство застывшего бетона, но и приступать к монтажу каркаса и возведению стен. И все же двух недель не хватило, чтобы изрубить-раздолбить 26 кубометров бетона, пришлось затратить и третью неделю, и по ходу работ заново выставить узлы арматуры и забетонировать фундамент, согласно расчетам чертежей.

У меня не было возможности сфотографировать тот период работы и бригаду, надо было вместе со всеми вкалывать и не заниматься, как тогда считалось, пустяками – такими, как фотография. Но Афанасия Сильченко и начальников: Е. Сидоренко, Доброва, Ф.Е. Коренмана и многих других я все-таки запечатлел своим фотоаппаратом.

После того, как наша сборная бригада под руководством Михаила Севера ликвидировала затор, ребята вернулись на свои прежние рабочие места. Но о предстоящей первой варке целлюлозы все лето много говорилось и писалось, хотя мало кто имел представление о ней. Весь август можно было видеть председателя приемочной комиссии на завершающем этапе подготовки к варке амурской целлюлозы и к сдаче в эксплуатацию первой очереди построенного комбината.

Кислотно-варочный цех возводился упорно, день за днем. Героем того момента был бригадир монтажников Валентин Макаров. Его парни уверенно держались на высоте, монтируя колонны ригеля, панели стен, фермы перекрытия – плиты ПКЖ. У варочного цеха стояли два монтажных гусеничных крана грузоподъемностью 50 тонн каждый. У одного из крановщиков был ручной медведь. От всех строителей мишка охотно принимал угощение: хлеб, картошку и рыбу, что брали с собой на обед. Медведь был ко всем ласковым, любил наблюдать за теми, кто работал на высоте.

Лето было жарким. Варочный цех сооружался стремительно, времени зря не теряли. Две другие бригады монтажников продвигали возведение галереи подачи коры и щепы. 13 августа тракт галереи вошел своим транспортером в варочный цех. Это было событием. Монтажники и наладчики прокручивали рабочую линию. Приближался день первой варки.

В ночь варки, с пятницы на субботу, мне не спалось под впечатлением столь значимого момента. Я отирался среди фоторепортеров и журналистов, пытался тоже запечатлеть событие. Всю ночь корреспонденты мотались по цеху, снизу-вверх и сверху-вниз. Работал только один котел. Кто-то сказал, что варка закончится в 10 часов утра.

Было три часа ночи, и я ушел домой, потому что утром мне надо было выходить на работу. Жена назвала меня дураком. Мол, ну и что ты там увидел? А я увидел многих журналистов и все амурское начальство. Ф.Е. Коренмана, Г. Бусыгина, прораба А.П. Винокурова, крановщицу Варвару Колесникову, инженера-конструктора Юлию Иванову, архивистку Фаину Пьяникову – и ей не спалось в ту ночь, она хотела записать то, что скажет первый варщик.

Среди толпы репортеров из разных газет были спецкор «Тихоокеанской звезды» Ольга Тарасова – она несколько лет писала о строительстве Амурска, редактор «Амурской зари» Геннадий Зырянов, корреспонденты Сергей Торбин, Владимир Журавлев, рабкор Василий Хоперсков. Находиться среди них было интересно, потому что мне повезло работать на строительстве варочного цеха: временно – в бригаде Михаила Севера и постоянно – в бригаде плотников-бетонщиков Ивана Щуркина.

Сам я тогда ничего не писал о первой варке целлюлозы, писали другие. На моем фотоаппарате вспышки не было, но я тоже снимал, как попало, на всех четырех этажах. Председатель государственной комиссии А.С. Сильченко в настроении, о чем-то говорит со старшим среди сварщиков Бондаренко, а там он дает интервью радиорепортеру. Вот варщики открывают всего лишь по одному вентилю задвижки. Никто из репортеров не знает, пошел в котел щёлок (кислота) или пар. Варщик Саликов тоже открыл задвижку и по телефону сказал одно слово: «Давай!».

Мне удалось сделать два кадра при хорошем свете. Но тут репортеры с большими фотокамерами в руках меня оттолкнули и побежали вверх, на четвертую отметку. Там, оказывается, включили ленту транспортера, по которой в котел подавалась щепа. Но сделать эффектные фотоснимки мешало техническое устройство, закрывающее котел, и никто не видел, кто включил транспортер, а может, он включился автоматически.

Наутро, в 10 часов, все уже знали, что первая пробная варка одним котлом благополучно завершилась, и лаборанты специальным ковшом взяли из котла на химические анализы несколько черпаков массы сваренной целлюлозы.

Заметив меня с фотоаппаратом, Сильченко сказал: «Не упускай из виду корш, которым взята из котла масса первой целлюлозы, сваренной в Амурске. Это исторический экспонат для вашего музея».

С той ночи прошло три дня, и за это время наладчики своим упорством смогли запустить технологию заправки массы на гранитные валы. А во время пуска удалось намотать только девять метров серой ленты целлюлозы, и произошел срыв на линии пресспата. Но всё равно это было грандиозным событием – те девять метров серой, по-настоящему еще не пропрессованной целлюлозы. Ее сразу же стали рвать на сувениры – строители, монтажники, просто сторонние наблюдатели и даже руководители. И мне удалось вырвать два листка газетного формата.

На одном я попросил А. Сильченко написать фразу о событии. И он написал фломастером: «В дни подготовки пуска первой очереди Амурского ЦКК работа всех строителей напоминала своим упорством работы в годы Великой Отечественной войны на сооружении оборонных заводов. А. Сильченко».

Там же ко мне подошел кинорежиссер Хабаровской студии документального кино Фартусов. Прочитав на моем листе надпись, сделанную председателем госкомиссии по пуску первой очереди Амурского ЦКК А. Сильченко, он сказал: «Вот мы и назовем свой фильм «Пуск». Просто, эффектно, лучше не придумаешь!».

На втором обрывке серой целлюлозы я собрал автографы строителей, монтажников и варщиков. Есть на ней и такая надпись: «В эти дни много говорится о том, что в крае развивается лесная промышленность. Вот она, первая на Амуре сваренная целлюлоза! Мне верится, Амурск будет городом больших надежд. В. Добров, организатор строительства Амурска с 1958 г.».

Да, так и было. Все с волнением брали в руки ту серую рваную целлюлозу, с удовольствием ставили на ней свои росписи, рисовали ромашки. Все это составляло восторг момента.

АЛЕКСАНДР РЕУТОВ