Это сложно понять, это надо было пережить

DSC02594Часть 1

Чем дальше от нас события военной эпохи, тем острее мы ощущаем потребность услышать о них от очевидцев, чтобы получить самые достоверные сведения.

Без работы – не жизнь

Марии Сергеевне Зуевой в ноябре исполнится 90 лет. Но выглядит она молодцом - очень подвижная, сама хозяйничает в своем аккуратном частном домике. И дров принесет – вон их сколько в поленнице на дворе заготовлено! И печь протопит. В комнатах чистенько и свежо. Говорит, что по огороду тоже сама управляется.

Только вскопать-посадить картофель нанимает мужиков, а все остальное выращивает своими руками. А цветы в ее палисаднике растут так дружно и пышно, что никто мимо не пройдет, чтобы не полюбоваться. Без работы, как она мне призналась, себя не мыслит, иначе, замечает, и не жила бы так долго. Хотя врачи настоятельно рекомендуют покой, а дочь с зятем зовут ее к себе в просторный коттедж, Мария Сергеевна не торопится покидать привычную обстановку. И на все смотрит оптимистично. Поделилась со мной такой вот радостью: недавно к ее дому подвели телефонную связь , так что случись что – сразу может связаться с дочерью или позвонить на «скорую».

В трудовой книжке этой небольшой хрупкой женщины значится всего одно место работы – Эльбанский снаряжательный завод №637, позже переименованный в Эльбанский механический, не считая пары лет работы уборщицей в Рыбкоопе, после того как окончательно ушла с завода на пенсию в 1989 году. А начиналась ее трудовая биография здесь в годы Великой Отечественной войны. Причем попала она на завод совсем девчонкой – в 16 лет, и не по своей воле. Но так, видимо, было уготовано судьбой, да и для всей страны то суровое время было очень трудным, а победа над немецко-фашистскими захватчиками, вторгшимися на нашу землю, ковалась не только на передовой линии фронта, но и в глубоком тылу. В числе других работников Эльбанского снаряжательного завода Мария Сергеевна награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 г.г.». Об этом свидетельствует удостоверение от 26 января 1945 года.

Шел второй год войны

- Я сама курская, из села Верхопенье Ивнянского района,- вспоминает моя собеседница. – Еще перед войной, в 1935 году родители переехали на Дальний Восток. Обосновалась семья в селе Ильиновка Михайловского района Амурской области. Родители работали в колхозе, а мы учились в школе. В нашем селе было только четыре класса, поэтому, чтобы учиться дальше, приходилось ходить за восемь километров от дома и там жить в интернате при школе-семилетке.

Отца в семье Тарасовых призвали на фронт, а за ним и старшую дочь. С матерью остались Маша с младшим братишкой. В деревне жизнь была несладкой, особенно без крепких мужских рук.

Шел второй год войны, и за плечами у Маши Тарасовой (это ее девичья фамилия) было 7 классов школы. По тем временам с таким образованием можно было и в институт поступить. Но семья жила трудно, так что было не до учебы. А тут в октябре мать вызвали в сельсовет, вручили ей повестку, сказали: собирай дочь в дорогу, сегодня вечером увозим молодежь работать на завод в Комсомольск. Там, мол, есть школа ФЗО, закончит ее и начнет работать. Надо помогать фронту.

Созданный на базе военного склада завод № 637 свою первую продукцию отправил на фронт в декабре 1941 года. А уже в 1942-м, поскольку рабочих рук в цехах не хватало, организовали при заводе школу ФЗО и стали направлять сюда со всего дальневосточного края подростков. Среди тех, кто попал в тот набор, оказалась и деревенская девчонка Маша Тарасова.

До Комсомольска их не довезли, высадили на станции Эльбан, который в то время считался Сталинским районом г. Комсомольска-на-Амуре. Тогда еще ни вокзала там не было – лишь будка какая-то стояла, ни жилых домов.

- Поезд пришел рано утром. Нас много выгрузили из вагонов, человек шестьсот,- продолжает воспоминания Мария Сергеевна,-   и половина из них – девчонки. Кому-то, как и мне, 16 лет стукнуло, кто-то на год-два старше. На улице шел мокрый снег вперемешку с дождем. Кругом – лес сплошной стеной и одна-единственная тропинка. По ней мы гуськом и шли от вокзала до проходной вслед за провожатыми. В нескольких метрах от проходной увидели барак – общежитие, куда нас и поселили. Но перед этим провели через проходную в столовую, накормили, напоили. Барак был дощатый, с длинными рядами деревянных нар в три яруса. Я ростиком была маленькая, и мне досталось место на втором ярусе. Бараков было два: один мужской, его называли «Красный фонарь», а второй женский, он звался «Белый дом». Так и говорили: это ребята из «Красного фонаря, а девчата из «Белого дома». На следующий день нас уже отправили в цех работать.

Учиться пришлось у станка

Когда Маша собиралась в ФЗО, она взяла с собой из дома немудренные школьные принадлежности, потому что организаторы набора сказали, что подростки будут сначала в течение шести месяцев учиться и лишь потом начнут работать. А учиться пришлось прямо у станков.

- Какая там учеба,- замечает Мария Сергеевна.- Как сейчас помнится, привели нас, 12 девчонок, в цех №1, посадили за длинный - конца ему не видно - стол со станками. Все трясется, гудит. Нас тоже трясет – от страха. Плачем. Я попала первой в ряду. Рядом ящик стоит, а в нем мины 35-миллиметровые. Очко в них надо было очищать от ржавчины. Причем не абы как, а добела. На столе – миска железная, а в ней спирт. Ветошь возьмешь, намочишь в спирте и протираешь. А еще щетки были, похожие на зубные, только круглой формы и с колючие – из металла. С другого края стола еще один ящик стоял – для очищенных корпусов, и контролер сидела - проверяла. Если какое изделие грязное, ворачивала, мы перечищали его заново. Корпуса мин поступали на завод уже готовые. Откуда их привозили – не знаю. А на нашем заводе их начиняли тротилом, загружали в вагоны и отправляли на фронт.

Норму мы поначалу не выполняли. Для этого надо было три тысячи мин за смену вычистить. А как столько сделать, если мы боялись станков не меньше, чем снарядов. Как включат, они загудят-завибрируют, и мы, девчонки, кто заплачет, кто упадет с ящика на пол – мы ведь маленькие были, до станка не доставали, приходилось на скамейку еще ящики подставлять. Ревем, как коровы. А на заводе порядок был: если не сделаешь установленную норму, то из цеха не выпустят. Первые дни мы не вычищали нужное количество мин. А потом недельки две поработали и привыкли к станкам. Рядом со мной на потоке девочка сидела – Фрося Козубенко. Я какая-то несмелая была, а она - боевая, все подталкивала меня и подтянула-таки. Стали мы норму давать, и даже сверх нормы. Я три тысячи снарядов почищу и она столько же. А потом еще неделю поработали и до пяти тысяч штук довели свою выработку. В конце потока, за ящиком с очищенными изделиями, чугунная печь стояла, а в ней тротил плавился. Воздуха в помещении не хватало, жарко было очень и дышать трудно. Мы в марлевых повязках-масках работали, но их надолго не хватало – промокали и забивались ржавчиной и пылевыми остатками краски, лака, разлетавшимися вокруг при очистке снарядов. Работали по 15-16 часов в день. Выходные давали редко – один раз в месяц, и то если цех план выполнит.

От неумех до стахановок

Но как бы то ни было, а человек ко всему приспосабливается. Вот и цех, в котором работала Маша Тарасова, стал план выполнять и перевыполнять. А они с подружкой Фросей особенно старательными оказались. По крайней мере, начальник цеха Воронов (Мария Сергеевна не помнит его имени-отчества, но заметила, что он был из военных и очень хорошим человеком, называл девчонок дочерьми) вскоре оставил только их двоих на потоке, а остальных 10 девочек перевел на другие работы: кого-то - на укупорку, других - гвоздями ящики с готовыми изделиями забивать.

- «Я понаблюдал,- говорит – за вами. Вы такую большую норму даете. Будете теперь вдвоем тот же план выполнять».   И мы с Фросей старались, весь цех работой загружали, хоть и очень уставали, без рук, без ног, как говорится, оставались. Зато загремели на весь цех, а потом и по заводу. Стали стахановками. И когда в 1943 году построили барак для лучших работников завода, нам с Фросей тоже выделили там по отдельной комнатке. Дали железную кровать, матрас, черное суконное одеяло и соломенную подушку. Ни занавесок на окнах, ни постельного белья не было.

ГАЛИНА БАБИЧЕВА

(Продолжение в след. номере)

DSC02594  DSC02591DSC02590

Поделитесь статьёй в соц. сетях:

Прочитано 884 раз

Добавить комментарий

В комментариях на нашем сайте запрещены:
- оскорбления, непристойные отзывы, использование ненормативной лексики;
- сообщения, затрагивающие честь и достоинство, права и охраняемые законом интересы третьих лиц;
- пропаганда насилия, жестокости, разжигание национальной, религиозной и прочей розни;
- антигосударственные высказывания, призывы к нарушению территориальной целостности;
- сообщения рекламного характера;
- нарушение этики сетевого общения;
- неуважительные высказывания в адрес редакции;
- ссылки на порнографические источники и предложения сексуальных услуг.
Нарушители правил будут лишены возможности комментирования.


Яндекс.Метрика

Полное копирование материалов сайта разрешается только с письменного разрешения редакции.
Реестровая запись Роскомнадзора Эл № ФС77-71435 от 26.10.2017 г.