Минувшего заметные черты

Клуб посещали все жители села, охотно смотрели фильмы, которые Кузьмич привозил с базы кинопроката в Комсомольске-на-Амуре. Даже тогда, еще до строительства Амурска, в село приезжали артисты и художники из Комсомольска. Кузьмин помнил многих по именам и фамилиям. В то время еще никто не знал, что с берега села Нижние Падали начнется большая новостройка и тот старенький деревянный клуб станет центром культурной жизни первостроя, считай, на 4 года.

***

Андрей Ичеганович Бельды приехал в Амурск летом 1967 года с группой комсомольских художников. Среди них были Короленко, Гутов, Ли Гер Су и хабаровчанин Дмитрий Бельды (я его не знал). У последнего был планшет с альбомом для набросков, но, как мне показалось, Бельды не был настроен что-то зарисовывать. Художников я увидел в клубе «Строитель», где они рассматривали роспись по стенам в большом фойе. Это была работа пейзажиста. Однако его багульники и дикоросы не понравились начальству из «Дальстроя». Художник Ли Гер Су сказал: Надо было изобразить просвет на Амур через стволы березок и вид стройки…».

Из клуба художники пошли в сторону озера Падали, где еще уцелели избы колхоза «Север», и был целым деревянный клуб. Андрей Бельды сказал:

– Я приезжал в Подали с рыбаками из Нергена и Найхина еще тогда, когда здесь не было стройки, и никто не знал о предстоящем строительстве города. Найхинские рыбаки покупали в Падалях дробь, свинец, порох, припасы – в охотничьей лавке. Кажется, тогда шел 1954 год. От тех Падалей, что стояли в сторону утеса, ничего не осталось.

Походив по склону берега озера и посмотрев старые лачуги, художники направились в сторону пляжа, к катеру, на котором они прибыли из Комсомольска-на-Амуре. На борту их ждал моторист, что меня несколько удивило.

– Мы из Комсомольска дошли сюда за час, а обратно, вниз по течению, пойдем быстрей, – сказал Ли Гер Су. Андрей Бельды с бота катера подал мне на прощание руку и сказал: «Будешь в Хабаровске, заходи к художникам».

Николай Драчков тоже произнес: «Будешь в Комсомольске, заходи!». Моторист запустил мотор, Ли Герсу шестом оттолкнул нос катера и сел рядом с Андреем Бельды. Катер с места рванул так, что люди в лодке пошатнулись, но не забыли помахать мне руками. Моторист дал полный ход, катер вздыбился над гладью реки и полетел вниз по Амуру. Это была для меня случайная, но памятная встреча, подарившая знакомство с художником Андреем Бельды. Тогда он был молодым и по-настоящему привлекательным парнем.

***

Во Владивостоке я имел возможность трижды разговаривать с художником-реалистом Иваном Васильевичем Рыбачук. Меня с ним познакомил в одну из моих поездок в Хабаровск Иннокентий Алексеевич Горбунов. Рыбачук случайное знакомство не забыл и, заметив меня в картинной галерее, сказал: «Где-то я видел твою рожу, профессор!». Улыбаясь, Рыбачук сделал прищур на левый глаз пальцами правой руки, нажал на лоб и продолжил: «Вспоминаю. Случайно не в мастерской скульптора Кеши Горбунова?».

– Да, да, у Иннокентия Горбунова, – сорвалось у меня.

Рыбачук подал мне свою руку, заметив: «Я запомнил тебя, но как звать, забыл. А то, что назвал тебя профессором, так это так, по-дружески».

Иван Васильевич предложил мне присесть на лавочку, ему было интересно узнать, как это я «залетел» во Владивосток.

***

Утром приехал на автобусе в Хабаровск. Шел дождь. Весь город блестел потоками дождевой воды на крышах и асфальте. Волнуясь всей душой, я ехал знакомым трамваем № 2 на пятую площадку, к сестрице Любе. Окно ее квартиры на первом этаже было совсем близко от трамвайной остановки. Сестра Люба – ветеран труда. Она всю жизнь проработала сварщиком-арматурщиком: на строительстве, считай, с 1940 года и на ЖБИ-1 г. Хабаровска со дня его основания. Приезжать к ней для меня было настоящей радостью.

В то время среди хабаровских художников меня дружески принимали Иннокентий Горбунов, Борис Шахназаров, Алексей Шишкин, Евгений Вольгушев, Николай Долбилкин, Геннадий Романов. Последний был сухопутным, тяжело переносил море и не писал моряну. Григорий Зорин почитал подвиги освоения дальневосточной окраины России. Помню тот момент, когда он писал небольшое историческое полотно «Оборона Албазино». Служил на одном из крейсеров Тихоокеанского флота. Это и были основные темы его картин.

На выставке хабаровских художников я познакомился с Николаем Холодок, и он тотчас же сказал, что ему посчастливилось строить Амурск. Приехал сюда после службы в армии, работал землекопом, каменщиком. Но продолжал учиться в Москве на отделении графики полиграфического института. Сам он родом из села Степановка Амурской области. А председателем Хабаровского отделения Союза художников долгие годы был Николай Акишкин.

***

Известный в ту пору в Хабаровске диктор краевого радио, по профессии артист, Юрий Георгиевич Михайлов родом из Тамбовки. Он несколько раз приезжал в Амурск, и мне с ним приходилось разговаривать. Однажды он даже изъявил желание побывать в моей мастерской, вместе с поэтом Аркадием Федотовым. И мне после той встречи стало намного больше известно о хабаровской художественной культуре. Краевое радио постоянно давало очерки об артистах, художниках, музыкантах. Диктор читал эти тексты, в том числе сообщения о выставках художников.

Скульптор Галина Мазуренко уехала из Хабаровска в Питер. Мне как-то она встретилась в Хабаровске с журналистом Валентином Бовиным. Они говорили об отъезде. Бовин собирался написать о ней очерк, но, мне кажется, что-то ему помешало это сделать. Скорее всего, ее выезд за пределы нашего края. Я поинтересовался у Юрия Георгиевича Михайлова, знает ли он художницу Ирину Владимировну Эгерт? И услышал в ответ: «Это же театральная художница Комсомольска-на-Амуре. Видеть мне ее доводилось, но лично знаком не был».

Вот декоратора Геннадия Скомороховая хорошо знал. Он был участником Великой Отечественной войны. Сотрудникам нашего радиокомитета доводилось бывать в Комсомольске-на-Амуре, встречаться с музыкантами, литераторами, первостроителями, которые гордились тем, что видели пароход «Колумб». Но Геннадию Скоморохову мало было отведено лет жизни, он умер, если не ошибаюсь, в 1975 или в 1976 году.

***

Борис Шахназаров – участник Великой Отечественной войны. Он многие годы жил на Сахалине и называл его «островом сокровищ». Свою живопись посвящал обитателям Охотского моря, озерам и рекам Сахалина. С Борисом Шахназаровым было интересно побыть рядом как с человеком, который своим творчеством утверждал любовь к жизни.

Иннокентия Горбунова многие художники знали как популярного знатока Дальнего Востока, журналиста, графика-скульптора. К тому же он обладал чувством доброго юмора и всем тем, что пополняет уличный фольклор. Акварелист Шишкин, график Вольгушев мне запомнились как подвижники наставничества для молодых, начинающих художников.

Доводилось мне общаться и с другими художниками: Галиной Кабановой, Нелли Баоанчук, скульпторами Надеждой Ивлевой, – комсомольчанкой Галиной Лазуренко.

***

При воспоминании имен художниц сам собой всплывает образ Валентины Гавриловны Стариковой, популярного искусствоведа. В Хабаровске она отслужила искусству, художественной культуре Хабаровского края большую часть ХХ века. Ее публикации о выставках и художниках Дальнего Востока публиковались в газетах и журналах, она проводила лектории о великих художниках прошлого и о современных, не только русских, но и эпохи Возрождения..

Она бывала в Комсомольске, Солнечном и Амурске. Ее лекции звучали как рассказы. При каждой встрече люди слушали Валентину Гавриловну с искренним желанием. Художников тоже интересовало мнение Стариковой об их творческих работах. Она знала всех на худграфе института, в Союзе художников края. Интересовалась творчеством самодеятельных художников, аутсайдеров, примитивистов.

Я считаю, мне посчастливилось иметь с Валентиной Гавриловной немало разговоров о художественном творчестве. Искусствовед Старикова могла рассуждать о любых жанрах искусства, чем производила яркое впечатление на того, с кем бы ей ни доводилось говорить. В ее подкупающей простоте и образованности люди чувствовали достоинства личности своей современницы.

Александр Реутов

Фото автора