Амурску – 65. Взгляд в прошлое: как это было

из села Болонь, так тогда назывался нынешний Ачан. Много слышал о новостройке

и решил в начале лета освоиться на новом месте. Было это 1 июня 1956 года.

Плёнкин и Богданов разговорились. Первый уже все разузнал о новостройке. По слухам,

ее должны были начать не раньше осени, а по другим, опять же, слухам – через год.

Все упиралось в результаты экспедиции, которая вела изыскательские работы и именовалась

Ленинградской. Богданов не пал духом. Он решил: раз говорят о новостройке, значит, она

начнется. Как бы там ни сложилось, возвращаться на старое место не стану, буду

устраиваться здесь.

Богданов попросил Плёнкина помочь вывести на берег кунгас, выгрузить из него скарб и корову с теленком, которая боялась качки кунгаса и рада была его покинуть, переживая за своего теленка.

У жителей Падалей, в большинстве своем нанайцев, к прибывшему переселенцу возникло любопытство, и в меру их доброты оно быстро переросло в приветливое сочувствие.

Возник вопрос, где и как устраиваться прибывшему переселенцу. Охотник Чакча Гаер предложил брошенную им хижину, стоявшую близко от воды.

– Если вставить окна, подремонтировать пол, печку и крышу, то можно в ней зимовать. Клопов и блох в хижине нет, их выдуло ветром, – сказал Чакча.

Богданову предложение охотника показалось подходящим, и он тут же осмотрел жилье, после чего сказал Чакче Гаеру: «Пока отремонтировать попробую это пристанище, а там посмотрим, как быть. За всё тебе, старина, мое русское спасибо».

Богданов стал перетаскивать свое имущество, а корова и теленок сами пошли к хижине, заросшей травой; они поняли, что возле нее нужно держаться, пока хозяин занят имуществом.

Василий Николаевич попросил Плёнкина закрепить понадежней кунгас и перетаскал из него все свои сундуки, узлы, посуду, инструменты. Заметив, что инструментов у Богданова три ящика, Плёнкин поинтересовался: «Что, столярничать или плотничать можешь, коли инструментом разным запасся?».

Богданов на вопрос ответил с расстановкой:

– Могу плотничать, дома рубить, сараи строить. Столярничаю по части мебели. Умею обрабатывать дерево на токарном станке. Делаю оконные рамы, двери. Умею делать облицовку. Все – как положено, на то имею документы.

Слушая Богданова, Плёнкин не усомнился в его словах. Вид Василия Николаевича был таким, что каждому его слову хотелось верить.

С того самого дня знакомые стали часто встречаться на берегу реки. Плёнкин работал в экспедиции, Богданов плотничал по мелочам в колхозе «Север», лишь бы прокоротать время и заработать себе на хлеб да соль. Правда, колхоз охотно выдавал вместо денег свежую или соленую рыбу.

Падали-Восточные в то время было селом рыбаков и охотников. Они же строили себе избы, колхозные постройки, производили заготовку дров, строевого леса, мечтали о собственной пилораме. Пиломатериал колхоз покупал на острове.

Василий Богданов за месяц жизни среди нанайцев убедился в том, что купить подходящее жилье не удастся, а срубить новую избу до осени будет сложно. Сыновья, Валерий и Вячеслав, настаивали: «Руби, отец, пока мы с тобой рядом, поможем!».

Двое дочерей тоже хотели построить дом, но их мать, Варвара Андреевна рассуждала так: «Дом нужен. Но где же здесь его строить? Сколько на него нужно потратить сил! Вот бы купить какую-нибудь халупу, тогда бы уж и обдумать строительство дома».

– Да, строить – не вопрос. Если верить слухам, то скоро должны приехать люди и начать стройку. Вот тогда и прояснится, что надо делать, как быть. Летом хорошо, можно жить на берегу под лодкой. Предчувствие у меня было свое, и я ждал, – вспоминал Богданов о том далеком падалинском лете, когда два плотника, Плёнкин и Богданов, были первыми приезжими с семьями. Открытие стройки волновало каждого и питало их надежды на будущее.

В томительном ожидании проходило лето, наступила вторая половина августа. И вот пришел из Комсомольска выездной катер от стройтреста № 6. На нем прибыли два прораба – Бойко и Николай Воронков.

Они представились председателю поссовета Боке Андреевичу Заксору и объяснили цель своего приезда, подтверждаемую соответствующими бумагами о том, что прибудут люди и строительные материалы для начала строительства поселка и подготовки площадки под целлюлозно-бумажный комбинат.

Бока Андреевич провел гостей за сельские огороды, на пустырь, окруженный тайгой, и на проселок, ведущий к железнодорожной станции Мылки.

«Вот отсюда и начинайте», – сказал председатель поссовета Бока Заксор и, тем самым, как бы от лица местной власти разрешил высаживаться десанту строителей. К вечеру того дня М. Плёнкин и В. Богданов договорились с прорабами о принятии на работу плотниками.

Прорабы велели писать заявления. Сдерживая в душе глубокое волнение: наконец-то предоставляется возможность получить постоянную работу и как-то увереннее устраиваться с жильем – оба, взяв у прорабов листки бумаги, написали свои заявления. Принимая их, Николай Воронков (он был моложе Бойко), сказал:

– Вам, мужики, выпала большая удача. Я бы даже назвал ее исторической. Вот видите пустырь, марь, тайгу. Здесь начнет строиться пока поселок, потом, возможно, город, и вы первыми добровольно прибыли на эту стройку. Вот увидите, в будущем ваши имена войдут в историю этой стройки. Жаль, не умею фотографировать, а то запечатлел бы вас на этом пустыре для истории.

Прорабы поулыбались, порассуждали и предположили, что на днях придет баржа с первой рабочей бригадой, которая, собственно, и грузит на ту самую баржу необходимые для начала стройки материалы. Она же получила четыре утепленные брезентовые палатки.

– Бригаду ту возглавляет опытный строитель Денис Игнатьев. Вот вы с ним и начнете работать, – объяснил Николай Воронков Плёнкину и Богданову.

Было это 15 августа 1956 года в селе Падали-Восточные. Василий Николаевич Богданов вспоминал, как на другой день пришла баржа, ее привел рабочий катер «Одесса». Выбрав подходящее место, прижал к нему баржу бортом. На берегу собрались любопытствующие жители села. Среди них был прораб Николай Воронков, он и встречал прибывшую бригаду Дениса Игнатьева и познакомил Плёнкина с бригадиром.

Далее – из воспоминаний Василия Богданова:

– Всех прибывших, вместе с прорабом, было 12 человек. Хорошо помню, каким бойким оказался Игнатьев. С ним были два брата-плотника – Максим и Константин Мотуз, а также Борис Горбунов – широкоплечий, русый, веселый мужик, Костя Шуть, Яков Мородин, Николай Ковалюк, Семен Иванов, Дмитрий Сергеевич Исаков, Семен Копотев.

К нам присоединился Николай Пакулов, прибывший из села Вознесенское, потом – и падалинский житель – кореец Ким Дон Бок, плотник Яков Нестерович Карпенко, его племянник по имени Черкиз, повар Николай Дресвянин, Валентин Величко, Семен Шипунов, Виктор Пайков, Иван Бельонинов и, конечно же, Михаил Плёнкин. Эти ребята составили бригаду Дениса Игнатьева.

И в тот же день прораб Николай Воронков объяснил, как важно безотлагательно приступить к разгрузке пиломатериала, круглого леса, шифера, жести, гвоздей, железа разного типа, инструмента, двух лебёдок с ручным приводом, труб и плит для печек-голландок и больших полевых экспедиционных палаток.

Бригада на разгрузке работала дружно, Игнатьев умело организовал работу. И на второй день, к полудню, баржа была разгружена. Это была пятница, 17 августа, как сейчас помню тот жаркий день. Плёнкин удивил меня тем, что мог шоферить. На грузовике, принадлежащем экспедиции, он перевозил материалы к месту, отведенному прорабом. С непривычки работа по разгрузке баржи всех измотала. Однако прораб тут же дал бригадиру и всем нам задание на завтра. Оно было таким:

– Завтра, 18 августа, бригаде разделиться на два звена. Первому звену, которое должен возглавить бригадир, приступить к строительству склада для цемента и других строительных материалов. Бригадир должен на свое усмотрение назначить старшего второго звена, которое должно поставить и оборудовать имеющиеся палатки и, тем самым, обеспечить всю бригаду жильем.

Ночь провели возле костров и строительных материалов. Утром бригадир собрал всех и расставил звенья. Глядя на всех нас, решил: «Плёнкин, будешь звеньевым. Получай на шесть человек инструменты и – к прорабу. Он разъяснит, где и как ставить палатки».

Плёнкин получил инструменты: топоры, ножовки, молотки, ручную пилу. А мне было велено набрать ведро разных гвоздей. Потребовались лопаты, чтобы подготовить площадку для первой палатки. Как оказалось, поставить ее было непросто, так как никто из нас таких больших палаток не ставил – брезентовых, утепленных войлоком, четыре окна – с одной стороны, четыре – с другой, с клапанами вверху для труб двух печек.

В такой палатке можно уютно зимовать. И этому мы, первые строители, радовались. Ведь нам самим предстояло все соорудить своими руками.

АЛЕКСАНДР РЕУТОВ